Варлаам (Лазаренко)

Епи́скоп Варлаа́м (в миру Григо́рий Я́ковлевич Лазаре́нко; 1879 (1879), Константиноград, Полтавская губерния — весна 1930, Северо-Кавказский край) — епископ Русской православной церкви, епископ Майкопский, викарий Краснодарской епархии. Деятель иосифлянского движения, управляющий иосифлянскими приходами на Кавказе.

Родился в 1879 году в городе Константинограде Полтавской губернии (ныне Берестин Харьковской области), родители были простые ремесленники, отец занимался портняжничеством. До двадцати восьми лет будущий владыка жил при родителях: в 1891—1894 годах учился в уездном училище, в 1897 году держал экзамен на народного учителя, затем учительствовал в начальных школах Новомосковского уезда Екатеринославской губернии^[1].

В сентябре 1910 года поступил в Полтавскую семинарию, 24 июня 1913 года по её окончании был рукоположен во священника и получил приход в селе Зажелье. В мае 1914 года по приглашению рукополагавшего его епископа Сильвестра (Ольшевского) поехал в Томскую губернию, где служил на приходе в Змеиногорском уезде. В 1916 году вернулся по слабости здоровья, служил в церкви села Пилипчичи Переяславского уезда. С 1919 года в селе Новоселица Хорольского уезда Полтавской губернии^[1]. Проявил активность и стойкость в борьбе с обновленческим расколом^[2]. В мае 1923 года принял монашество^[1].

17 октября 1923 года временный управляющий Киевской епархией епископ Уманский Макарий (Кармазин) направил иеромонаху Варлааму предложение о епископской хиротонии: «Ваше Преподобие, Всечестный иеромонах Варлаам! Восприяв приемство епископского служения по управлению Киевской епархией от преосвященных епископов, мне предшествовавших, я признал благовременным призвать Вас, согласно избранию Священного Собора Украины и православного духовенства и мирян Хорольского уезда, Полтавской епархии, викарным епископом богоспасаемого града Хорола»^[2].

18 октября 1923 года в Киеве епископом Уманским Макарием (Кармазиным) и епископом Ананьевским Парфением (Брянских) рукоположен во епископа Хорольского^[3]. В том же году хиротония была признана Патриархом Тихоном^[2]. 23 декабря 1924 года определением патриарха Тихона был назначен епископом Лебединским, викарием Харьковской епархии. К осени 1925 года он служил епископом Богучарским, викарием Полтавской епархии^[4].

1 августа 1925 года уехал по болезни на Кавказ в город Майкоп Кубанской области^[5], где проживал, по его словам, «частным образом», а по свидетельству Моисея Олейникова, в сторожке кладбищенской церкви^[3]. Верующие направили прошение к Патриаршему Местоблюстителю митрополиту Петру (Полянскому) о назначен епископа Варлаама епископом Майкопским, викарием Краснодарской епархии. Также осенью 1925 года братия Михайловской Закубанской пустыни избрала епископа Варлаама настоятелем^[3].

В ответ на запрос епископа Ставропольского Иннокентия (Летяева), Патриарший местоблюститель митрополит Петр (Полянский), рассмотрев дело о хиротонии епископа Варлаама, 6 октября 1925 года принял следующее постановление: «1. Должно уведомить Преосвященного Иннокентия, епископа Ставропольского, что в декабре 1924 года дело об епископской хиротонии Преосвященного Варлаама рассматривалось в Москве назначенною Святейшим Патриархом Тихоном особою, состоящею из архиереев, комиссиею, по заключению которой Его Святейшество признал епископа Варлаама хиротонисанным правильно (канонически), как разведённого со своей женой и после сего принявшего иночество. 2. К занятию епископской кафедры в Майкопе Преосвященным Варлаамом, если его пожелает Преосвященный Ставропольский, препятствий не имеется. 3. Если назначение епископа Варлаама на Майкопскую епископскую кафедру окажется невозможным, то ему с согласия Преосвященного Ставропольского можно предоставить право совершать богослужение в Майкопе, чем бы доказывалось, что он — епископ православный»^[4].

В конце 1925 года был в первый раз арестован и отправлен в Ростов-на-Дону. В марте 1926 года он был освобождён и подпиской обязывался выехать в Харьков; однако он медлил. Позднее, сославшись на слабое здоровье и истощение, епископ Варлаам признал в своих показаниях на допросе, что из Ростова-на-Дону вместо Харькова выехал в село Новоселицы к своему семейству, «надеясь, что тов<арищ> Карин сделает снисхождение». И лишь через неделю отправился в Харьков, но и тогда не явился в местное ГПУ. Остановившись у сестёр Дивеевского подворья и узнав о том, что верующие из Майкопского округа ходатайствуют перед ВЦИК о его возвращении в Майкоп, выехал в Москву, позднее объяснив на допросе это так: «Окрыленный надеждой вернуться в Майкоп, я решил не заходить к т<оварищу> Карину, а и сам направился в Москву с однородным ходатайством». В Москве пробыл неделю, остановившись у Дарьи Михайловны Карповой, проживавшей в Донском переулке, с которой был знаком ранее. Жила она очень бедно. Однажды епископа Варлаама посетил митрополит Крутицкий Пётр Полянский. Позднее Варлаам вспоминал об этом так: «Он указал, что это очень тесная комната для меня, пошутил немного, от предложенного чая отказался и ушёл». Дарья Карпова получила из Майкопа полномочие ходатайствовать о возвращении владыки в Майкоп. С этим ходатайством она ходила за помощью к «всесоюзному старосте» М. И. Калинину, и тот успокоил её, заявив, что результат будет сообщён в Ростов-на-Дону. Ходатайство это не увенчалось успехом^[6].

Уже после ареста митрополита Петра, 6 февраля 1926 года, заместитель Патриаршего местоблюстителя митрополит Сергий (Страгородский) подтвердил новое назначение епископа Варлаама, отправив ему письмо: «В виду ходатайства православных приходов Майкопского округа об учреждении в г. Майкопе кафедры православного епископа и о назначении на неё Вашего Преосвященства, прошу Вас принять на себя архипастырское попечение о православных приходах Майкопского округа в звании епископа Майкопского, временно независимого от управляющего Кубанской епархии, отношения к которому имеют быть определены впоследствии. Ввиду же ходатайства уполномоченного от 16 православных приходов Армавирского округа, благословите принять временно в своё попечение и Армавирский округ. По вступлении в должность благоволите сообщить мне сведения о состоянии епархии, о положении обновленчества и под[обное]»^[4].

Едва вступив в управление двумя округами, епископ Варлаам был арестован в Майкопе по обвинению в антисоветской агитации и отправлен в тюрьму Ростова-на-Дону, а позднее в Москву. Его освободили в ноябре 1926 года, после чего он поселился в Черноморском округе. 12 декабря 1926 года епископ Варлаам был вторично арестован в селе Заповедном Туапсинского района по обвинению в причастности к контрреволюционной организации и проведении антисоветской агитации. В феврале 1927 года его перевели в Москву и заключили в Бутырскую тюрьму. Однако следствие состава преступления не доказало, и постановлением Полномочного представительства ОГПУ в Северокавказском крае (от 4 февраля 1928 г.) дело было прекращено^[7]. В период 1926—1927 годов братия Михайловской Закубанской пустыни ходатайствовала перед краевым ГПУ о разрешении епископу Варлааму проживать в монастыре. В прошении 1927 года, поданном от имени «братии религиозной общины Михайловской пустыни», подтверждалось, что епископ Варлаам (Лазаренко) единогласно избран настоятелем, и далее сообщалось: «Ныне уже по дошедшим слухам мы узнали, что епископ Варлаам содержится в краевом ГПУ. Вследствие чего братия Михайловской пустыни единогласно постановили: просить Государственное управление освободить епископа Варлаама из-под стражи с водворением его в Михайловскую пустынь как зарегистрированного настоятеля означенной общины, о чем община и просит положить Вашу милосердую резолюцию»^[8]

Выйдя на свободу, владыка Варлаам получил 20 июня 1927 года удостоверение от имени заместителя Патриаршего местоблюстителя: «Выдано сие епископу Варлааму (Лазаренко) в том, что он к обновленческому, григорианскому и другим расколам не принадлежит, находится в каноническом подчинении и молитвенном общении с Патриаршим местоблюстителем, под запрещением не состоял и не состоит»^[9].

Отрицательно отнесся к Декларации митрополита Сергия. В конце августа епископ поселился в село Угроеды Сумского округа, а затем переехал в село Русская Берёзовка Белгородского округа (к тому времени южная часть Курской губернии была разделена между этими двумя округами)^[10]. 12 сентября 1927 года написал официальное заявление от отходе от митрополита Сергия (Страгородского), где писал, что доселе пребывал в общении с митрополитом Сергием (Страгородским) как заместителем Местоблюстителя Патриаршего престола: «доколе усматривалось между этими иерархами единение духа в союзе мира. Но в последнее своё посещение (30 августа н<ынешнего> г<ода> в Москве) я обнаружил в нём и его Синоде решительный уклон в сторону так наз<ываемых> легальных ориентаций и подчинение всей церковной свободы, и внешней, и внутренней, духу, чуждому православия, так как, по собственному выражению митрополита Сергия, он уже не может назначать епископов без благословения Лубянки»^[11].

С августа 1927 года по март 1928 года служил в сельских храмах Сумского и Белгородского округов^[9]. Осенью 1927 года епископ Варлаам написал проживавшему в Харькове епископу Старобельскому Павлу (Кратирову), с которым познакомился в 1924 года в Московском Донском монастыре и с тех пор имел хорошие отношения. В этом письме епископ Майкопский спрашивал, находит ли владыка Павел каноничным выход из подчинения митрополиту Сергию. Ответ был положительным, так как епископ Старобельский и ранее негативно относился к Заместителю Патриаршего Местоблюстителя^[10].

При попытке ареста он скрылся, а в начале 1928 года съездив в Ленинград к фактическому управляющему иосифлянским движением епископу Гдовскому Димитрию (Любимову), присоединился к иосифлянскому движению. 18 марта 1928 года, передав объединённые и возглавленные им отошедшие от митрополита Сергия приходы Харьковского, Сумского округов и Кубани иосифлянскому епископу Козловскому Алексию (Бую), епископ Варлаам стал его представителем в горах Северного Кавказа. Он окормлял иосифлян Майкопского, Черноморского и Армавирского округов, сам же в основном проживал нелегально в тайном скиту урочища Пеус. В том же году местные имяславцы большей частью примкнули к иосифлянам^[9].

Всего еписскоп Варлаам окормлял 21 иосифлянскую общину в городах, сёлах и станицах, а также 10 нелегальных скитов, в которых в общей сложности насчитывалось не менее 26 священнослужителей. В Майкопском и Армавирском церковных округах у него имелось восемь легальных общин: Пшехская, Дагестанская, Лабинская, Белореченская, Дондуковская, Ханская, Курджипская, Сахрайская и восемь нелегальных: 1-я Майкопская, 2-я Майкопская, Тульская, Абадзехская (Обазетская), Георгиевская, Зеленчукская, Удобная, Невинномысская, а также тайный скит святого Георгия Победоносца на Хумаре. В Черноморском церковном округе епископ окормлял четыре нелегальные общины: в Туапсе, Адлере, 1-ю Хадыженскую и 2-ю Хадыженскую, а также тайные мужские скиты в Туапсинском районе: святого Архангела Михаила в селе Пеус (Михайловская пустынь), святителя Иоанна Златоуста в селе Аймалук, Тихвинский (Пустынно-Тихвинский) в урочище Гишло Шепсинского сельсовета, Свято-Троицкий, святых Двенадцати апостолов в урочище Заповедное; в Сочинском районе: святителя Николая Чудотворца («Отшельники») в горах у реки Сочинки, Краснополянский скит и два женских скита Туапсинского района — Серафимо-Тихвинский в урочище Канаш-Тапе и в селе Каменштат. Многие скиты имели подземные храмы. Одна нелегальная община была связана с владыкой в Ташкенте. В управлении общинами епископу Варлааму помогал совет пресвитеров, в который входили архимандрит Моисей (Астахов) в качестве председателя, священник Александр Акимов, иеромонах Даниил (Косоруков) и священник Павел Чижов. Кубанские иосифляне поддерживали связи как с Новоафонским монастырём в Абхазии, так и с русскими обителями на Афоне^[12]

С 16 сентября по 27 ноября 1929 год ОГПУ осуществило операцию по «ликвидации церковно-монархической организации с центром в г. Майкопе». В тайных скитах в селе Пеус и других были арестованы более 40 монахов, всего 165 человек. Некоторым, как, например, иеромонаху Иоанну (Евсеенко), удалось скрыться, при этом епископ Варлаам всё же подвергся аресту в сентябре 1929 году. Вскоре он попытался бежать в Среднюю Азию, но был задержан в Дагестане с двумя сопровождающими, не доехав до места назначения^[13]. После ареста перевезён в Майкоп^[14].

Епископ Варлаам и всё связанное с ним духовенство и монашествующие были признаны виновными в создании «нелегальной монархической организации, ставившей своей целью объединение реакционных слоёв казачества и подготовку их к вооружённому восстанию для свержения существующего строя и реставрации монархии». Вместе с самим епископом Варлаамом почти все священники и монахи, проходившие по делу, были приговорены к расстрелу. В расстрельном списке оказалось 52 человека^[15]. Всего по делу был осужден 161 человек^[16]. С целью инсценировать народную поддержку столь жестокому приговору в ряде кубанских станиц были организованы собрания бедноты и актива середняков, на которых принимались постановления с требованиями к органам государственной власти применить к арестованным иосифлянам «высшую меру социальной защиты», то есть расстрел. Дело «Майкопской церковно-монархической организации» оказалось уникальным по числу казнённых — самым большим в стране вплоть до периода Большого террора 1937—1938 года. Вероятно, это объясняется особыми опасениями советских властей в связи с начавшимся впервые именно на Северном Кавказе массовым переходом оппозиционных церковных общин на нелегальное положение и стремлением уничтожить это явление в начальной стадии^[14].

Когда и где были расстреляны осуждённые, точно неизвестно — документов о приведении приговора в исполнение в материалах дела нет^[17]. По данным Михаила Шкаровского, расстрелы произвели в майкопской тюрьме до конца февраля 1930 года^[14]. Лидия Сикорская приводит слова В. Д. Пришвиной, что иеромонаха Даниила (Косорукова) расстреляли в Новороссийске, иеромонаха Онисима (Олега Поля) перевели в Ростов-на-Дону, а известие о расстреле Олега Поля принесли его матери — Марине Станиславовне Бурдановой — в начале июля 1930 года. Также она приводит воспоминания монахини Сергии (Клименко), которая на протяжении нескольких месяцев зимой и весной 1930 года носила передачи в Новороссийскую тюрьму: «В одно серое хмурое утро принесли мы передачу в мужскую камеру. А у нас не принимают: „Нет никого, ночью этап был!“ Ну, уж нет! Нас не проведёшь, даром, что ли, мы здесь толчёмся? Этапы были открытые и всегда днём. Что-то не то. Сердце защемило. Не скоро у медсестры, работавшей и в тюремной, и в городской больницах, мне удалось спросить об этом. Она уклончиво ответила, что, мол, вещи монахов лежат теперь с вещами тех заключённых, которые умерли в тюремной больнице…»^[17]. После расстрела епископа Варлаама на территории Северного Кавказа оставались нелегальные общины, которые именовались «варлаамовцами».

• Шкаровский М. В. Иосифлянство: течение в Русской Православной Церкви. — СПб.: Научно-информационный центр «Мемориал», 1999. — С. 27, 33, 41, 100, 104–109, 125–128, 276, 286, 290, 360, 361, 370. — 399 с. — (Исторический сборник «Мемориала», 4).
• Шкаровский М. В. Варлаам (Лазаренко) // Православная энциклопедия. — М., 2003. — Т. VI : Бондаренко — Варфоломей Эдесский^[англ.]. — С. 593—594. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-010-2.
• Исповеднический путь монашествующих на Кавказе: 1920—1930-е годы / сост. Л. Е. Сикорская; ред. И. И. Осипова. — М.: Братонеж, 2017. — 664 с. — (Новомученики и исповедники Российские пред лицом богоборческой власти). — ISBN 978-5-89737-901-9.
• Шкаровский М. В. Иосифлянское движение на Кубани и Северном Кавказе в конце 1920-х — 1930-е гг // Вестник церковной истории. — 2024. — № 3/4 (75/76). — С. 199—216.

• Варлаам (Лазаренко Григорий Яковлевич) // База данных «Новомученики и исповедники Русской Православной Церкви XX века»