«Пая́цы» (итал.Pagliacci) — опера в двух частях с прологом итальянского композитора Руджеро Леонкавалло, написанная на собственное либретто. Премьера оперы состоялась в Милане 21 мая 1892 года. Ария «Recitar/Vesti la giubba» («Пора выступать! Пора надеть костюм!») относится к числу наиболее узнаваемых в оперном мире.
Работа композитора над оперой была, предположительно, вдохновлена успехом оперы Пьетро Масканьи «Сельская честь», к которой «Паяцы» близки и по тематике, и по музыкальному решению (во многих театрах эти две короткие оперы играются вместе, в один вечер). Сюжет «Паяцев», по утверждению композитора, восходит к его собственным детским воспоминаниям: его отец, работавший судьёй, будто бы разбирал подобное судебное дело.
Специалисты, однако, полагают, что сюжетная основа оперы заимствована из пьесы Катюля Мендеса, которую Леонкавалло мог видеть в 1887 году, когда жил в Париже. Первоначальное название оперы — «Паяц» (итал.Il Pagliaccio)[2]. Единственное число было заменено на множественное непосредственно перед премьерой, после того как исполнитель партии Тонио Виктор Морель заявил, что он не будет петь в опере, название которой не включает его персонажа.
Премьера оперы состоялась в миланскомтеатре даль Верме[англ.] 21 мая 1892 года под управлением Артуро Тосканини, британская и американская премьеры последовали в 1893 году, российская (на итальянском языке) — в Москве 22 января 1894 года (труппа И. П. Зазулина). Годом ранее, 11 (23) января 1893 года, силами артели Русского оперного товарищества под руководством И. П. Прянишникова опера была поставлена с русским текстом (перевод Н. М. Спасского)[3].
Неожиданно, в середине оркестрового вступления, клоун, персонаж из комедии, роль которого исполняет Тонио, выходит на авансцену перед закрытым занавесом и обращается непосредственно к слушателям. Он сообщает, что эта опера — из самого сердца композитора («Автор стремился изобразить саму жизнь… и вдохновлялся правдой»). Тонио, продолжая объяснение, говорит, что актёры наделены чувствами и страстями, как и все люди. Эти чувства и страсти — главная тема оперы. Тонио заканчивает пролог на верхнем ля-бемоль и поднимает занавес.
Прибывают странствующие комедианты. Крестьяне радостно встречают их. Хозяин труппы, Канио, и его жена, Недда, едут в фургоне, Тонио и Беппо бредут рядом пешком.
Канио объявляет собравшимся, что вечером будет представление, пусть придут все желающие посмеяться над весёлой жизнерадостной комедией.
Клоун Тонио, играющий глупцов, старается помочь Недде слезть с повозки. Муж, однако, отстраняет его даже от таких мелких «рыцарских» услуг и сам помогает жене.
Крестьяне приглашают артистов выпить за успех. Беппо и Канио охотно соглашаются, один лишь Тонио не хочет идти. Один из крестьян грубо шутит, что тот остаётся, наверное, чтобы отбить Недду у мужа. Канио сначала смеётся над шуткой, но затем хмурится: смеяться над ним можно только, когда он на сцене. Несдобровать тому, кто позарится на его жену!
Вместе с крестьянами артисты отправляются в таверну. Тонио сразу признаётся Недде в любви. Но она высмеивает его, а когда тот пробует к ней приблизиться, бьёт его хлыстом.
Клоуна терзает обида, ведь Недда, столь строга лишь с ним. Признания молодого крестьянина Сильвио она встречает счастливым поцелуем — Тонио всё видит и слышит из укрытия. Недде надоели скитания и лишения; не любит она и ревнивого Канио.
Теперь Тонио может отомстить. Он зовёт Канио и возвращается с ним, когда Недда обещает любовнику: «Этой ночью навсегда твоей буду!»
Канио бросается на Сильвио, но тот уворачивается и убегает — Канио не видит его лица. Хозяин труппы требует, чтобы Недда выдала имя возлюбленного, и угрожает жене ножом. Беппо выхватывает нож, а жена толкает Канио к фургону. Близится время представления, нужно одеваться. Канио остаётся один. Он в отчаянии, но нужно играть.
Действие второе
Звуки трубы и барабана зовут публику на представление. Пьеса начинается как фарс. В ней действуют: Паяц — Канио; Коломбина, его жена — Недда; Арлекин, поклонник Коломбины — Беппо; Таддео, слуга — Тонио.
Коломбина ждёт любовника. К домику подходит Арлекин и поёт любовную серенаду. Коломбина впускает его в окно, и они договариваются ночью бежать. Приходит муж, слышавший последние слова: «Этой ночью навсегда твоей я буду». Те же слова, что шептала Недда Сильвио. Канио пытается успокоиться, но фарс на сцене сплетается с драмой реальной жизни.
В Канио бушуют настоящие страсть и ревность. Он уже не играет роль в пьесе, а живёт на сцене. Он свирепо требует, чтобы жена произнесла имя соблазнителя. Недда стремится обернуть всё в шутку и делает вид, что не понимает желание мужа услышать имя реального любовника. Она продолжает играть и шутить, борясь со страхом. Но Недде не удаётся отделаться от Канио, и тот убивает её. Она зовёт Сильвио, и крестьянин бросается на сцену, чтобы спасти Недду, но взбешённый муж убивает и его.
Зрители, крестьяне Монтальто, сбегаются к подмосткам. Канио роняет нож. Тонио объявляет публике: «Комедия окончена» (итал.La comedia è finita!).
Либретто двух самых значительных арий
«Recitar/Vesti la giubba» (Пора выступать! Пора надеть костюм!)
Узнав о неверности своей жены, поглощенный горем Канио готовится к представлению, потому что представление должно продолжаться…
Ария Канио
на итальянском языке
в русском переводе Н. М. Спасского
Recitar!… mentre preso dal delirio
non so più quel che dico
e quel che faccio!
Eppur… è d’uopo… sforzati!
Bah! Sei tu forse un uom?
Tu se' Pagliaccio!
Vesti la giubba,
e la faccia infarina.
La gente paga e rider vuole qua.
E se Arlecchin
t’invola Colombina,
ridi, Pagliaccio, e ognun applaudirà!
Tramuta in lazzi
lo spasmo ed il pianto,
in una smorfia il singhiozzo
e’l dolor — Ah!
Ridi, Pagliaccio,
sul tuo amore infranto.
Ridi del duol che t’avvelena il cor.
Играть! когда точно в бреду я,
Ни слов я,
ни поступков своих не понимаю!
И все же должен я играть!
Что ж, ты разве человек?
Нет, ты паяц!
Ты наряжайся
и лицо мажь мукою.
Народ ведь платит, смеяться хочет он.
А Коломбину
Арлекин похитит.
Смейся, Паяц, и всех ты потешай!
Ты под шуткой должен
скрыть рыданья и слезы,
А под гримасой смешной
муки ада. Ах!
Смейся, Паяц,
Над разбитой любовью,
Смейся, Паяц, ты над горем своим!
No! Pagliaccio non son! (Нет, я не паяц!)
Канио в ярости обвиняет Недду в неверности
Ария Канио
на итальянском языке
в русском переводе Н. М. Спасского
No! Pagliaccio non son!
Se il viso è pallido
è di vergogna,
e smania di vendetta!
L’uom riprende i suoi diritti,
e’l cor che sanguina
vuol sangue a lavar l’onta,
o maledetta!
No. Pagliaccio non son!
Son quei che stolido ti raccolse
orfanella in su la via
quasi morta di fame,
e un nome offriati
e un amor
ch’era febbre e follia!
Gruppi di donne
Comare, mi fa piangere!
Par vera questa scena!
Un gruppo di uomini
Zitte laggìu.
Che diamine!
Silvio (a parte)
Io mi ritengo appena!
Sperai, tanto il delirio
accecato m’aveva,
se non amor, pietà… mercé!
Ed ogni sacrifizio
al cor, lieto, imponeva,
e fidente credea
più che in Dio stesso, in te!
Ma il vizio alberga sol
ne l’alma tua negletta:
tu viscere non hai…
Sol legge è'l senso a te:
va, non merti il mio duol,
o meretrice abbietta,
vo' ne lo sprezzo mio
schiacciarti sotto i piè!
La folla (entusiasta)
Bravo!…
Nedda (fredda ma seria)
Ebben, se mi giudichi
di te indegna,
mi scaccia in questo istante.
Ah! ah! di meglio chiedere
non puoi che correr tosto
al caro amante.
Sei furba!
No, per Dio, tu resterai
e il nome del tuo ganzo
mi dirai.
Нет, я не паяц!
И если мое лицо бледно,
то это из-за стыда
и из-за жажды мести!
Мужчина вправе вернуть своё достоинство!
Моё окровавленное сердце жаждет мести.
Только кровь сможет отмыть мое унижение,
Проклятая ты женщина!
Нет, я не паяц!
Я идиот, спасший
полуоголодавшую беспризорницу
из лап улицы!
Я глупец, давший тебе честное имя
И любовь,
Полную страсти и желания!
Хор (деревенские женщины, они ещё не понимают, что диалог — не часть представления)
Бедняжка!
Её история так похожа на жизнь!
Хор (деревенские мужчины — они знают, что это уже не представление, а настоящая трагедия)
Да замолчите вы, дуры,
ради Бога!
Сильвио (в сторону)
Нет больше сил держать себя в руках!
Как я надеялся, ослеплённый
своей наивностью,
что если не из любви, то хоть из благодарности…
Что не предашь ты меня за все мои жертвы,
которые я с радостью принес тебе…
И за то, что я верил в тебя,
больше, чем в Бога!
Но только зло и грех
были в твоей смертной душе:
Нет в тебе чувств…
Тобой правят только животные инстинкты:
Уйди прочь! Ты недостойна моей боли!
Ты, грязная шлюха!
Я ненавижу тебя,
Я раздавить тебя хочу!
Толпа (с энтузиазмом, не понимая, что это теперь драма, а не комедия)
Браво!
Недда (сдержанно, но серьёзно)
Как хочешь. Если ты
Меня считаешь недостойной тебя,
то отпусти меня сейчас же!
Ха-ха! Ты только этого и хотела!
Чтоб я тебя прогнал
Прямо в объятия
Твоего драгоценного любовника!
Как ты умна!
Но нет, ты останешься здесь, со мной.
И скажешь мне имя
Твоего жиголо.
1930 — Оркестр и хор «Ла Скала» (Италия). Дирижёр — Карло Сабайно. Исполнители: Канио — Аллесандро Валенте, Недда — Аделаида Сарачени, Тонио и пролог — Апполо Гранфорте, Сильвио — Леонильдо Баси, Беппе — Нелло Палаи.
1930 — Оркестр и хор «Ла Скала» (Италия). Дирижёр — Лоренцо Молайоли. Исполнители: Канио — Франческо Мерли, Недда — Розетта Пампанини, Тонио и пролог — Карло Галеффи, Сильвио — Джино Ванелли, Беппе — Дзусеппе Несси.
1934 — Канио — Беньямино Джильи, Недда — Ива Пачетти, Тонио — Марио Базиола, Сильвио — Леоне Пачи, оркестр и хор театра «Ла Скала», дирижёр — Франко Гионе.
1956 — Канио — Димитр Узунов, Недда — Александра Яковенко, Пролог/Сильвио — Павел Лисициан, Тонио — В. Захаров, Беппо — Геннадий Пищаев, хор и оркестр Московского радио, дирижёр — Самуил Самосуд.
