Фонологический инвентарь

Фонологический инвентарь — набор противопоставленных фонем или других сегментов, встречающихся в языке или диалекте. В жестовых языках фонологический инвентарь включает различные формы кисти и ориентации кисти в пространстве, места выполнения жеста, траектории движения, а также немануальные компоненты; в звучащих языках в инвентарь помимо фонем также часто включают суперсегментные единицы — интонацию, ударение и так далее^[1].

Фонологический инвентарь ограничен физиологией человека^[1]. Овладевание языком требует усвоения его фонологическим инвентарём^[1]. Способность человеческих языков формировать сообщения с собственным значением из элементов, не обладающих таковым, именуется двойным членением^[1].

При определении фонологического инвентаря языка лингвисты анализируют поток речи и выявляют в нём контрастирующие сегменты, которые и составляют инвентарь^[1]. При этом контраст обычно бывает слегка несовершенным^[2]. Классическая модель контраста — выделение дифференциальных признаков, таких как звонкость, место и способ образования согласного: звуки [b] и [p] совпадают в месте (оба губные), способе образования (оба взрывные), отличаясь только по звонкости: [p] — глухой звук^[2]. При этом выделение сегментов испытывает сильные колебания в зависимости от навыка лингвиста, фонетического слуха, а также от поддерживаемых теорий, из-за чего делать выводы в результате сравнения инвентарей, сделанных разными людьми, может быть крайне тяжело^[2].

Обычно фонологические инвентари звучащих языков представляют в виде таблиц: в таблицах согласных на оси абсцисс показаны места артикуляции, расположенные слева направо от губ к глотке, а на оси ординат отмечены виды артикуляции; в таблицах гласных на оси абсцисс изображается ряд, а на оси ординат — подъём гласного звука. Инвентари помещают в грамматики языков, словари и другие научные и справочные материалы^[2].

Теоретическая фонология всегда содержала типологический компонент^[2]. Изучение фонологических инвентарей началось с наблюдения: сегменты встречаются в языках с разной частотой^[3]. Так, фонемы /a/, /i/, /t/, /k/, сжатый кулак (в жестовых языках) появляются почти в каждом языке; фарингальные согласные характерны для семитской, кушитской и берберской ветвей афразийской семьи, тональные языки в основном сгруппированы в Африке южнее Сахары и в Юго-Восточной Азии, а фонема /ꞎ/ зафиксирована лишь в единичных языках, таких как иааи и тода.

Чем реже встречается сегмент, тем более он маркирован^[3]. Кроме того, маркированность имеют и целые классы сегментов: носовые гласные более маркированны, чем оральные, причём, хотя известно множество языков с одними оральными гласными, не найдено ни одного языка с одними только назальными гласными; аналогичное наблюдение было сделано в отношении глухих и звонких согласных^[3]. С другой стороны, во многих языках банту, в том числе в зулу, нет «обычных» немаркированных непридыхательных неабруптивных взрывных согласных /p/, /t/, /k/, там абруптивные взрывные /pʼ/, /tʼ/, /kʼ/ противопоставлены глухим придыхательным /pʰ/, /tʰ/, /kʰ/, а во многих австралийских языках нет фрикативных согласных^[4].

Один из важных вопросов, стоящих перед лингвистической типологией, — гипотеза компенсации: согласно ей, сложность одного аспекта грамматики языка компенсируется простотой какого-то другого аспекта^[5]. Исследования фонологических инвентарей показали, что большое количество гласных положительно коррелирует с общим количеством сегментов, и что в целом сложность одного аспекта фонологии скорее означает сложность и других аспектов, а не наоборот^[5].

Первая компьютеризированная база данных фонологических инвентарей — «Стэнфордский фонологический архив»^[a], содержит данные для 200 языков. Затем появилась «База данных фонологических сегментов UCLA»^[b], созданная Иэном Мэддисоном^[англ.]; с её помощью Мэддисон продемонстрировал границы вариативности фонологических инвентарей: наименьшие известные инвентари включают 11 фонем (пирахан и ротокас), а наибольший — 141 (один из идиомов жу); в большинстве языков при этом 20—27 сегментов, из них 6 гласных^[5]. Позже были созданы и другие подобные БД.

Базы данных позволяют проводить количественные исследования, например, выявлять ареальные признаки^[англ.] (так многие языки Центральной и Южной Африки имеют тон), изучать влияние нелингвистических факторов на фонологические инвентари и проверять гипотезы о лингвистических универсалиях^[5].

Слышащие дети начинают усваивать фонологический инвентарь (или инвентари, если вокруг говорят на нескольких языках) ещё в утробе^[6]. Новорождённые отличают голос матери от других голосов в первые сутки после рождения; к концу первого года после рождения у детей снижается чувствительность к фонетическим особенностям языков, на которых не говорят вокруг них, также в это время они уже способны делить поток речи на слова, хотя производство речи на том же уровне, что у взрослых, занимает много лет^[6].

Обучение речи сильно варьирует между разными детьми, хотя в целом можно сказать, что в первый год оно проходит общие для всех стадии: вегетативные звуки (постанывание, кряхтение, чихание) и плач в первые 6—8 недель жизни, затем развитие лимбической системы позволяет выражать базовые эмоции неречевыми звуками, которые постепенно начинают звучать как гласные звуки речи к 12-й неделе (гуление)^[6]. В районе 16 недель дети вступают в стадию певучего гуления: они смеются, пищат, ворчат, а ближе к 30 неделям как у слышащих, так и у глухих детей начинается стадия лепета: сначала отдельных слогов («ба», затем цепочек повторяющихся слогов («бабаба»), и наконец цепочек разных слогов («бага»); на поздних стадиях лепета глухие дети демонстрируют меньшее разнообразие звуков и со временем лепечут всё реже^[6]. К началу второго года жизни дети произносят свои первые слова^[6].

Говорение у детей осложняется слишком высоким и передним положением гортани, которая начинает опускаться к возрасту двух лет, позволяя точнее контролировать язык и глотку; сложности с произношением отдельных звуков могут сохраняться до семи лет^[6]. Фонологический инвентарь детей, только учащихся говорить, в основном похож, и эти звуки относятся к наиболее частотным в языках мира, однако неизвестно, есть ли причинная связь между этими фактами^[6]. Быстрее всего усваиваются звуки, которые чаще встречаются в потоке речи^[6]. При этом фонологический инвентарь усваиваемого языка может слегка изменяться под воздействием различных факторов, от анатомических до культурных; например, сочетания некоторых звуков вызывают коартикуляцию, которая, в свою очередь, меняет восприятие звуков и их понятность^[6].

• Steven Moran. Phonological Inventories // Oxford Research Encyclopedia of Linguistics. — Oxford University Press, 2019. — ISBN 978-0-19-938465-5.
• Dmitry Nikolaev. A typology of consonant-inventory gaps. — 2022. — Т. 26, вып. 1. — С. 161—186. — ISSN 1613-415X 1430-0532, 1613-415X. — doi:10.1515/lingty-2020-0128.
• David Arnold Odden. Introducing phonology. — Second Edition. — New York: Cambridge University Press, 2013. — (Cambridge introductions to language and linguistics). — ISBN 978-1-107-03144-9 978-1-107-62797-0.