Грамматическое число Число́ — грамматическая категория, указывающая на количество[1]. Число часто маркируется при словоизменении, чаще всего его можно встретить в существительных и местоимениях[2]. Помимо грамматического обозначения числа в языках встречается лексическое, выражаемое с помощью слов вроде «много» или числительных. Число может присутствовать в языке, но выражаться только некоторыми типами слов (см. #Иерархия одушевлённости), или выражаться опционально; известен всего один живой язык, где эта категория отсутствует совсем. Среди возможных систем числа — от минимального противопоставления единственного и множественного до различения также двойственного, тройственного, паукального (одного или двух видов), «собирательного множественного» и «исчерпывающего множественного» (последнее встречается в жестовых языках). Звучащие языки чаще всего используют для образования форм грамматического числа аффиксацию (добавление приставки или суффикса), а жестовые — редупликацию, хотя имеются и другие механизмы: изменять основу слова, либо вообще использовать совершенно другое слово («человек» — «люди»). Часто при этом отображение числа на главном слове должно обязательно отражаться и на зависимом (либо на глаголе), это называется согласованием. Категория числа может возникать и исчезать. Наиболее часто возникновение маркеров грамматического числа связывают с грамматикализацией числительных. Также она нередко заимствуется из одного языка в другой. Системы грамматического числаВ подавляющем большинстве языков грамматическое число присутствует, хотя не обязательно на всех частях речи (см. #Иерархия одушевлённости). Отсутствие грамматического числаПирахан, вэньянь и старояванский — единственные известные примеры языков без грамматического числа[3]. Например, в пирахане число не маркируется даже у местоимений:
При необходимости выразить более точные значения, местоимения комбинируются[4]: Единственное и множественноеМинимальная система противопоставляет единственное и множественное число; эти два числа имеются во всех языках, где грамматическое число есть в принципе[5]. При этом разные языки по-разному назначают отсечку, с которой начинается использование множественного числа: так, в английском множественное число предполагает «больше одного», а во французском — «два и больше»[5]:
ДвойственноеДвойственное число указывает на два референта. Минимальная система грамматического числа с двойственным — «единственное, двойственное, множественное». В этом случае множественное число указывает на «три и больше»[5].
ТройственноеТройственное число аналогично двойственному, но указывает на три референта[6]. В центрально-малайско-полинезийском языке ларике-вакасиху[англ.] тройственное число маркируется в местоимениях, обозначающих людей, а также в глагольных аффиксах[6]:
КвадральноеСуществование квадрального числа (указывающего на четыре референта) обычно оспаривается, а примеры его употребления относят к паукальному числу[7]. Все известные примеры языков с таким числом принадлежат австронезийской семье: сурсурунга[англ.], танга[англ.], маршалльский[8]. ПаукальноеПаукальное число указывает на «небольшое количество» референтов; рамки применимости паукального числа зависят от языка и от контекста: в случае, если группа референтов достаточно большая, паукальное число также будет обозначать значительное их количество, и наоборот; если в языке есть двойственное число, то паукальное будет включать больше двух референтов[9]. В аварском языке паукальное число встречается лишь у 89 слов, среди которых «невестка», «змея», «муха» и «плуг»[10]:
Обычно паукальное число встречается в системах с двойственным числом (такое положение дел типично для океанийских языков), но в некоторых (например, в аварском) система включает только единственное, паукальное и множественное[11]. В нескольких языках паукальное число включается в систему с двойственным и тройственным числами[12]. Грамматическое число в языке лихир[англ.] анализируется либо как система «единственное — двойственное — тройственное — паукальное — множественное», либо как «единственное — двойственное — малое паукальное — большое паукальное — множественное», где «малое паукальное» отвечает за меньшее число референтов, чем «большое»[12]. Расщеплённое («собирательное») множественноеИногда в языках встречается особая категория множественного числа, указывающая на исключительно большое количество референтов. Среди языков с расщеплённым множественным числом — баньюн[англ.] и фула (оба принадлежат к атлантическо-конголезской ветви), некоторые диалекты арабского, хамер (все афразийские), кайтетье[англ.] (пама-ньюнгская семья), мокильский, ифира-меле (оба австронезийские)[13]. Искусственный язык квенья, созданный Толкином, также имеет «собирательное» множественное число, имеющее значение «все референты»[14]. Примеры из языка фула, в котором имеется единственное, множественное и «собирательное» множественное число[15]:
Примеры из сирийского диалекта арабского:
Способ маркированияОбычно в языках одновременно используется несколько способов маркирования грамматического числа, при этом один может встречаться намного чаще, чем другие[16]. Исследований, сравнивающих относительную распространённость разных стратегий маркирования числа в пределах одного языка, довольно мало[17]. Число может маркироваться морфологически, синтаксически и семантически[18]. В пределах одного языка разные слова имеют разный доступ к способу маркирования[19]:
МаркированностьВ некоторых языках грамматического способа выражения числа нет, оно всегда выражается лексически. Но даже при наличии грамматической категории числа языки не всегда требуют её выражения в предложении. В японском языке число в норме не маркируется, немаркированное слово может означать как единственного референта, так и множество, в зависимости от контекста, а также имеется маркированная форма множественного числа[20]:
В некоторых языках есть отдельная форма неопределённого числа, отличная и от формы единственного, и от форм множественного; пример из кушитского языка байсо[21]: В языках первого типа, таким образом, неопределённое число сливается с единственным (а иногда и с множественным)[22]. Подобная система часто встречается в Западной Африке и Южной Америке[23]. Обратная ситуация, когда неопределённое число сливается с множественным, не зафиксирована ни в одном языке как основная стратегия выражения грамматического числа[24]. Среди языков, где число маркируется грамматически, наиболее распространена система, при которой неопределённого числа нет, оно всегда либо единственное, либо нет[25]; пример из латышского языка:
Фразовая клитика или словоНекоторые языки используют отдельную лексическую единицу для маркирования грамматического числа; в тагальском имеется клитика mga [maŋa], способная поставить любую составляющую во множественное число[26]:
Аналогично функционирует необязательная клитика mbe в догонских языках[27]: Морфологическое маркированиеЧисло чаще всего маркируется аффиксом (например, приставкой или суффиксом), присоединяемым к основе слова, однако имеются и другие способы.
Аффиксы грамматического числа могут существовать независимо, а могут сливаться с показателями рода, падежа и т. д.; примеры из английского, русского и узбекского[28]:
Если аффиксы в языке обычно играют сразу несколько ролей, типологически язык относят к флективным, если же они в основном играют только одну — то к агглютинативным[28]. АффиксацияКорбетт делит модели аффиксации на основе того, в каком отношении находятся корень слова, основа единственного и основа множественного чисел, и соответствующие аффиксы[29]. Если корень и две основы совпадают, присоединяя два разных суффикса, получается модель слова «кукуруза»[29]:
Если корень совпадает с основой единственного, но не множественного числа, получается модель слова «крыло»[30]:
Противоположная ситуация характерна для слов типа «болгарин»[31]:
Возможно также положение дел, при котором для единственного и множественного числа используется один и тот же аффикс, но основы при этом отличаются; это типично для нахско-дагестанских языков, таких как ахвахский (слово «лоб» в абсолютиве и эргативе имеет нулевое окончание в обоих числах, отличия проявляются только в основе)[32]:
Ситуация, когда и корень, и обе основы, и оба аффикса совпадают, представляет собой нулевое маркирование[англ.] грамматического числа[33]. Нулевое маркирование и супплетивизмДаже если в языке различается несколько грамматических чисел, некоторые слова могут иметь одну форму во всех числах, пример из русского и английского[17]:
При этом в английском это слово имеет отдельную форму множественного числа:
Нулевое маркирование значительно чаще встречается в единственном числе, намного реже — во множественном и почти никогда не используется для образования двойственного и тройственного чисел[34]. Разные формы грамматического числа могут образовываться из единой основы или быть относительно или полностью независимыми. Во втором случае имеет место супплетивизм, примеры из языка оболо[англ.] и русского языка[35]. Большинство слов в оболо не имеют отдельной формы множественного числа, а если они и есть, то только супплетивные:
В английском языке лексикализировалось несколько форм множественного числа, образованных морфологическим механизмом, потерявшим продуктивность; для носителей эти формы непрозрачны и требуют запоминания[36].
В некоторых языках отношения между формами разного числа настолько сложны, что выделить единую закономерность невозможно; так, в языке шиллук формы единственного и множественного числа похожи, но общего правила образования числа у имён существительных нет[37]. Изменения основыНаименьшее возможное изменение основы для образования форм грамматического числа — просодическое (изменение тона, ударения…); пример из языка шиллук[38]:
За ним следует чередование, пример из македонского[39]:
Несколько более значительное изменение — наращение основы, как в случае со словом «болгарин»:
В некоторых случаях основа подвергается более серьёзным внутренним изменениям, примеры из фризского, арабского и нгити[40]:
Наконец, основа может удваиваться, целиком или частично[41]:
Синтаксическое маркированиеСлова, несущие маркер грамматического числа, часто требуют от других слов согласования с ними по этому параметру[42]. Обычно число маркируется и на именной группе, и вне её, но иногда оно требуется только на именной группе или только на глаголе. Пример согласования на всех членах именной группы и глаголе из русского языка:
Пример согласования на существительном и на прилагательном из валлийского языка:
Пример согласования только на глаголе из амеле (трансновогвинейская фила); местоимения uqa и age здесь необязательны[43]:
Согласование не обязательно требует одинакового маркирования на всех словах фразы, пример из языка хопи[44]:
Двойное маркированиеЧисло может маркироваться несколько раз: морфологически и/или синтаксически и/или семантически; также возможно многократное маркирование средствами морфологии, пример из бретонского языка[45]:
Такое положение дел может возникать, когда разложение слова на морфемы затрудняется ввиду того, что морфологический механизм перестал быть продуктивным, или из-за того, что слово было заимствовано: в среднеанглийском множественное число слова child выглядело как childre, затем это слово приняло ещё один маркер множественного числа, -en[46]. Слово chips было заимствовано из английского в русский дважды: в виде «чипы» (микросхемы) и «чипсы» (жареный картофель), приняв во втором случае второй аффикс множественного числа[47]. Изредка аффикс грамматического числа может добавляться к слову, у которого уже есть другой аналогичный аффикс, чтобы выразить ещё большее значение; пример из бретонского языка[48]:
Язык гуарекена (аравакская семья) не требует маркирования числа на существительных, но позволяет его указывать при желании[49]:
Семантическое согласованиеВ некоторых случаях вместо согласования по синтаксическому признаку используется семантическое (по смыслу)[50]. Так, в британском, австралийском и новозеландском английском подлежащее, выраженное существительным в единственном числе и обозначающее группу людей («комитет», «группа»), часто требует постановки сказуемого во множественное число; носители американского английского обычно отвергают такое согласование[51]:
В диалекте русского языка Талицкого сельсовета и мальтийском языке отмечено согласование глагола во множественном числе с именной группой, стоящей в единственном числе, что указывает на дополнительных референтов[52]:
Согласование с однородными членами предложенияОднородные именные группы (стоящие в единственном числе) могут согласовываться с определителем или глаголом как в единственном, так и во множественном числе; примеры из русского языка[53]:
Согласование во множественном числе в таких ситуациях встречается чаще, особенно в случаях, если вершиной именных групп являются одушевлённые существительные и если она предшествует определителю или глаголу[53]. В некоторых языках определитель или глагол могут стоять во множественном числе только в случае, если вершиной именной группы являются одушевлённые существительные, пример из венгерского[54]:
В других языках согласование во множественном числе возможно, напротив, только если именная группа следует за определителем или глаголом, пример из марокканского арабского[54]:
Жестовые языкиВ большинстве жестовых языков маркирование грамматического числа возможно, но не обязательно. Множественное число существительных выражается лексически (словами вроде «много» и классификаторами) и/или морфологически, более размашистыми движениями, повторением движения несколько раз, а также инкорпорацией в жест считающего движения или числительного (кисть руки показывает число количеством пальцев)[55][56]. Многие жестовые языки позволяют инкорпорировать числительные 2—4 в местоимения для отсылки на 2—4 референта[57]. МорфологияВ отличие от звучащих языков, предпочитающих аффиксацию, основная стратегия образования множественного числа в жестовых языках — редупликация, причём повторное выполнение жеста может происходить в том же пространстве, а может — рядом[58]. В немецком жестовом языке положение редупликанта зависит от жеста («книги» выполняется там же, где «книга» ещё раз, а «дети» — со сдвигом в пространстве), при этом если исходный жест уже содержит повторяющееся или сложное движение, то редупликация блокируется фонологическим ограничением, и множественное число этого жеста образуется нулевым маркированием[59]. В индо-пакистанском жестовом языке редупликация не используется, и множественное число существительных не маркируется (кроме жеста «ребёнок»)[59]. Разновидность редупликации — повторение формы кисти классификатора[59]. И в амслене, и в аргентинском жестовом языке множественное число одноручных жестов маркируется их выполнением двумя руками[60][61]. Но в последнем также используется выполнение жестов с надутыми щеками[61]. СинтаксисНеобязательное согласование слов с глаголами распространено во многих жестовых языках[62]. В амслене жесты глаголов имеют формы для согласования с объектами в единственном, двойственном, множественном и исчерпывающем («я спросила всех вас») числах[63]. Фонологически формы множественного и исчерпывающего числа включают движение кисти (кистей) по горизонтальной дуге, причём при согласовании с первым лицом дуга выгнута в сторону говорящего, а при согласовании с остальными — от него[64]. В японском жестовом языке согласования в числе не обнаружено[65]. Иерархия одушевлённостиМаркирование числа на разных типах слов коррелирует с положением этого типа в иерархии одушевлённости, предложенной Смит-Старком[англ.][66]:
Другими словами, если грамматическое число различается у неодушевлённых существительных, то оно почти наверняка будет различаться и у одушевлённых, и у местоимений третьего лица (он, она, оно, они), но не наоборот. В языке слэйви, как и в подавляющем большинстве других языков Северной Америки, множественное число может выражаться только у слов, обозначающих людей или собак[67]:
В маори множественное число указывается только на детерминативах, местоимениях и 8 существительных, являющихся терминами родства[68]:
В то же время, все местоимения в маори и других полинезийских языках различают единственное, двойственное и множественное число:
Новогвинейские языки асмат и куман различают число только у первого и второго (асмат) и только у первого (куман) лица, соответственно[69]:
Диахроническая перспективаВопрос возникновения грамматического числа малоизучен; предполагается, что первые его маркеры являются грамматикализировавшимися числительными, которые, в свою очередь, образуются из собирательных слов («все»), местоимений-существительных и указательных местоимений[70]. Распространённость парадигмы «немаркированное единственное — маркированное множественное» придаёт вес идее, что изначально маркер множественного числа появляется как необязательный, и лишь затем в некоторых языках начинает требоваться по умолчанию[71]. В австронезийских языках двойственное число часто этимологически восходит к слову «два», тройственное — к слову «три», а паукальное — к слову «три» или «четыре», в зависимости от того, есть ли тройственное число[72]. Аналогично из числа «два» в бретонском возникло «новое двойственное» число[73]. Грамматическое число может также угасать: язык может утерять двойственное число (если в нём нет тройственного), как это произошло с восточнославянскими, или начать использовать форму тройственного или паукального числа в качестве множественного: именно поэтому в некоторых языках формы множественного числа этимологически восходят к числительному «три»[74]. Тройственное число может возникать из старого паукального, как это произошло в нескольких австронезийских языках[74]. Старые числа могут исчезать полностью или оставаться в языке в редких формах: некоторые арабские диалекты утеряли продуктивное двойственное число, но оно продолжает употребляться с ограниченным набором слов[75]. В исландском исторические двойственные местоимения стали использоваться для обозначения множественного числа, а старые местоимения множественного числа превратились в гоноративы[75]. Заимствование числаМорфемы, обозначающие число существительных, особенно множественное, могут заимствоваться в другие языки; более того, вероятно, это самый часто заимствуемый вид морфем вообще[76]. Испанский маркер множественного числа был заимствован в боливийский кечуа[77]:
Иногда заимствованная морфема сохраняет своё значение, а иногда нет: несколько языков тупи-гуарани заимствовали карибский маркер собирательного множественного числа («лист» — «листья», в противовес дистрибутивному «листы»), придав ему значение множественного числа[78]: Примечания
Литература
См. также
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Portal di Ensiklopedia Dunia
