Украина-Русь

«Украина-Русь» (укр. Україна-Русь), иногда «Русь-Украина» (укр. Русь-Україна), — термин, использовавшийся в социогуманитаристных науках конца XIX — первых десятилетий XX века для обозначения территории проживания украинского народа. Термин подчёркивает связь современной украинской нации с временами казачества и Киевской Руси. Был популяризован историком Михаилом Грушевским в его работе «История Украины-Руси» и современной украинистикой рассматривается как устаревший^[1].

Государства или топонимического названия края, использующего двойное название «Украина-Русь», не существовало, и как определение таковых в мировой историографии как Средних веков, так и Нового времени не использовался^[2]. Однако в то же время возникшее в средине XVII века государство^[a] Войска Запорожского использовало и называлось другими, одновременно несколькими названиями, среди которых были Украина и Русь. Иногда оба названия использовались одновременно. Так в феврале 1657 года шведский посол Веллинг Готтар сообщал, что Хмельницкий готов пойти на союз со шведами только в случае, если Швеция гарантирует ему «территорию всей старинной Украины или Роксолании^[b]» (швед. das Jus totius Ucrainae antiqvae vel Roxolania)^[4]. Подобный случай в своей работе приводил и Грушевский на примере с меморандумом познанского воеводы Яна Лещинского от 2 июля 1658 г.^[5], где тот уточнял: «имя народа — Украина, или Русь» (лат. gentis nomine Ukraina sive Rus)^[6].

Первым, у кого встречается данный термин, был поляк-украинофил Паулин Свенцицкий, употреблявший его в своём львовском польскоязычном журнале «Село» (пол. Sioło) в 1866 году в контексте распространения псевдонаучных идеологем поляка Франциска Духинского, согласно которым Россия не имеет отношения к культуре и наследию Руси. Из-за отсутствия стабильного финансирования журнал вскоре прекратил существование.

В более широкое обращение термин был введён историком Михаилом Грушевским, вынесшим его в заглавие своего фундаментального труда «История Украины-Руси», ставшего апогеем национализации украинской истории^[7]. Целью данного термина было подчеркнуть преемственность распространяемого приверженцами украинства нового этнотопонима Украина от традиционного названия Русь^[8]. Как свидетельствовал Александр Барвинский, выбор такой словесной конструкции Грушевскому порекомендовал его учитель Владимир Антонович по конъюнктурным соображениям текущего политического момента, в связи с тем, что в среде галицких русин, которым адресовались его работы^[c], в обиходе были термины «Русь» и «русский», а понятие «Украина» популярностью не пользовалось. Для утверждения идеи слияния Восточной Галиции с Малороссией (Поднепровской Украиной) в единую «соборную Украину» два названия были объединены в одно — «Украина-Русь» и активно популяризировались А. Г. Барвинским и М. С. Грушевским^[9][8]. При создании нарратива украинской истории, для конкурентоспособности с историями других народов, значительное внимание было уделено её продолжительности (удревнению), что, по мнению Грушевского и его последователей, должно было способствовать и признанию самостоятельной (отдельно от российской и даже старше^[10][d]) украинской истории за рубежом^[12][13].

Несмотря на наличие серьёзной критики и обвинения в тенденциозности^[14], фундаментальный труд Грушевского значительно повлиял на появившиеся в начале 1920-х годов первые синтетические обзоры украинской историографии^[14] и стал популярен прежде всего в украинской историографии.

После обретения независимости термин «Украина-Русь» популяризировался на Украине с новой силой, поскольку в интересах строительства нации стало доминировать учение об обособленности украинской истории, ставшее новой ортодоксией^[15]. Термин «Украина-Русь» широко используется в современных украинских историографии и образовании^[2]. Наряду с термином «Киевская Русь-Украина» его продвигал президент Виктор Ющенко, по инициативе которого был учреждён праздник День крещения Киевской Руси — Украины. Академик Пётр Толочко назвал оформление этого праздника на Украине попыткой вбросить в прошлое современную национально-государственную номенклатуру^[16] для обособления и сужения географии событий, имеющих принципиальное и объединяющее значение для всего восточнославянского мира.

• Михутина И. В. Украинский вопрос в России (конец XIX — начало XX века) / отв. ред. А. Л. Шемякин. — М.: Институт славяноведения РАН, 2003. — 290 с. — ISBN 5-7576-0096-9.
• Толочко П. П. Україна-Русь (укр.) // Юридична енциклопедія: В 6 т. / Редкол.: Ю. С. Шемшученко (відп. ред.) та ін. — К.: Укр. енцикл., 1998. — Т. 6: Я. — С. 184 ISBN 966-749-200-1.
• Ясь О. В. Монументальний проект великого наративу М. Грушевського у світлі його дослідницьких стратегій (укр.) // Історіографічні дослідження в Україні. — Киев: Інститут історії України НАН України, 2012. — Вып. 22. — С. 565—664.
• A Laboratory of Transnational History, Ukraine and Recent Ukrainian Historiography (англ.) / Ed. by G. V. Kasianov, P. Ther. — Budapest—New York: Central European University Press, 2009. — 310 p. — ISBN 978-963-9776-26-5.
• Kubicek P. J. The History of Ukraine / Adv. board J. T. Alexander, R. A. Divine, G. W. Littlefield, J. V. Lombardi^[англ.]. — Westport, Connecticut — London: Greenwood Press, 2008. — 204 p. — (The Greenwood Histories of the Modern Nations). — ISBN 978-0-313-34920-1.
• Wilson A. The Ukrainians: Unexpected Nation (англ.). — 4th Ed. — New Haven—London: Yale University Press, 2015. — 410 p. — ISBN 978-0-300-15476-4.