Калиновский, Сергей Владимирович

Сергей Калиновский
Управляющий делами Высшего церковного управления
18 мая — июнь 1922
Церковь	обновленчество
Предшественник	должность учреждена
Преемник	Евгений Белков[1]
Рождение	15 (27) апреля 1884 Москва, Российская империя
Смерть	1930-е
Династия	Калиновские
Пресвитерская хиротония	28 марта 1912 года

Серге́й Влади́мирович Калино́вский (15 апреля 1884, Москва — 1930-е) — бывший священнослужитель Русской православной церкви, один из инициаторов обновленчества в 1922 году, популяризатор термина «Живая церковь». С мая по август 1922 года — член обновленческого Высшего церковного управления. С 1923 года — лектор-атеист.

Будучи рукоположённым в священный сан в 1912 году, начал священническое служение в Москве и был близок к черносотенным кругам. В 1914—1917 годы был полковым священником в действующей армии. В 1917 году вернулся в послереволюционную Москву, где проявил себя уже как сторонник «христианского социализма». В марте 1922 года выступил в поддержку изъятия церковных ценностей в пользу голодающих, в апреле того же года присоединился к инициативной группе «прогрессивного духовенства» из Петрограда и добился разрешения на издание журнала «Живая Церковь», давшего название данной группе священников, начавших обновленческий раскол в Русской православной церкви, а также неофициальное наименование всему обновленчеству. После ареста Патриарха Тихона 18 мая стал одним из создателей Высшего церковного управления, заняв в нём также должность управляющего делами. Хотя в апреле — мае 1922 года он принимал участие в большинстве событий в Москве, связанных с нарождающимся обновленчеством, уже в июне он был уволен с должности главного редактора «Живой церкви» и управляющего делами ВЦУ, а 18 августа покинул ВЦУ и уехал из Москвы в Крым, где вошёл в состав Таврического обновленческого епархиального управления, но в феврале 1923 года вышел и из него. В том же году снял сан и перешёл на антирелигиозную работу. В таком качестве «в течение десяти лет он ютился на задворках антирелигиозной пропаганды и умер в полной безвестности в 30-х годах». Дата и место его смерти остаются неизвестными.

Сергий Калиновский родился 15 апреля 1884 года. Его отец был потомственным дворянином Витебской губернии, офицером и скончался в чине полковника, а мать происходила из княжеского рода Львовых^[2].

В 1896 году Калиновский поступил в Императорский Московский лицей цесаревича Николая. В 1898 году перевёлся в Московскую частную гимназию Л. И. Поливанова, которую окончил в 1905 году. В том же году поступил на историко-филологический факультет Московского университета, однако осенью 1907 года был отчислен, как не внёсший платы за обучение. В апреле 1908 года восстановлен на том же факультете^[2].

В 1909 году вступил в брак с Елизаветой Ивановной Тихомировой. В браке родилась дочь^[2].

2 марта 1912 года по собственному прошению Калиновский был уволен из Московского университета, так и не окончив там обучения^[2]. Сдал экзамен в Серпуховском казённом училище на звание учителя народных школ^[3].

Калиновский был принят в Ведомство военного и морского духовенства. 28 марта 1912 года был рукоположён в сан священника и прикомандирован к Сергиевской церкви при летних военных лагерях на Ходынском поле в Москве. С 27 апреля этого же года — штатный священник той же церкви^[4][2].

Согласно данным А. И. Краснова-Левитина и В. М. Шаврова, приводимым ими в книге «Очерки по истории русской церковной смуты»: «Обладая некоторым литературным и проповедническим даром», священник Сергий Калиновский «вскоре становится оруженосцем митрополита Владимира [Богоявленского] и известного черносотенца протоиерея [Иоанна] Восторгова». Таким образом, Калиновский до революции «если и не был непосредственным участником черносотенных организаций, то, во всяком случае, примыкал к наиболее правым кругам дореволюционного духовенства»^[5].

16 декабря 1913 года Калиновский назначен священником Петропавловской церкви 6-го Донского казачьего полка генерала Краснощёкова, расквартированного в городе Млава Плоцкой губернии^[2].

29 июля 1914 года Калиновский назначен на должность епархиального противосектантского миссионера-проповедника Псковской епархии^[6]. 31 августа того же года уволен из Ведомства военного и морского духовенства^[2].

25 июня 1916 года он перемещён на такую же должность в Подольскую епархию^[7][8].

По данным Краснова-Левитина и Шаврова, во время Июньского наступления 1917 года Калиновский пламенно призывал солдат идти в бой. После октябрьского переворота быстро и незаметно исчез из армии^[5].

В 1917 году Калиновский вернулся в Москву и был назначен настоятелем Сергиевской церкви на Ходынском поле^[2]. В 1918 году патриарх Тихон назначил Калиновского настоятелем храма Гребневской Божией Матери, что на Лубянке. Как писал Никита Окунев в своём «Дневнике москвича», Калиновский в то время был «популярным молодым священником», произносившим «сильные проповеди»^[3].

Калиновский активно занимался миссионерской деятельностью среди рабочих, был связан с сотрудником VIII («ликвидационного») отдела Народного комиссариата юстиции бывшим священником Михаилом Галкиным, который объявил себя атеистом. Одним из совместных мероприятий с Галкиным, с подачи последнего, стало проведение диспутов в среде коммунистических ячеек. Несмотря на духовный сан, Калиновский, как сам позднее признавался, «разделял идеи коммунизма, за исключением религиозного вопроса», в результате чего свои же соратники считали его большевиком^[3].

Калиновский стал председателем Валаамского религиозно-просветительского братства, созданного «по желанию верующих православных» на московском подворье Валаамского монастыря и официально оформленного 28 июня 1918 года. Сосредотачиваясь на «развитии религиозного чувства в сердцах православных и стремлении к сближению их с Церковью», Братство в то же время обязало себя «признавать все декреты новой власти» и «не вмешиваться в её суждения», отказывалось критиковать власть или возбуждать против неё кого-либо. Позднее Братство исчезает из бумаг, и дальнейшая судьба этого образования неизвестна^[9].

Калиновский был избран духовником созданной Фёдором Жилкиным Христианско-социалистической рабоче-крестьянской партии (ХСРКП). Главным содержанием прошения патриарху Тихону от 5 июня 1919 года стало присоединение последней партии к приходу, возглавлявшемуся Калиновским, который, согласно документу, «первый из духовенства выступил безбоязненно с проповедью Евангелия, не ограничиваясь лишь храмом. Им удержано в стаде Православия много тысяч рабочих, и он пользуется народной любовью и общим уважением, а потому о. КАЛИНОВСКИЙ избирается духовником, а посему Главный Устроительный Совет обращается к ВАШЕМУ СВЯТЕЙШЕСТВУ с просьбой разрешить и благословить наше пожелание и Постановление Партии»^[10].

На этом прошении патриарх Тихон 23 мая / 5 июня 1919 года поставил резолюцию: «Высокопреосвященнейшему Архиепископу Иоасафу [Каллистову]: с моей стороны препятствий не имеется. Патриарх Тихон». 25 мая / 7 июня архиепископ Иоасаф (Каллистов) поставил резолюцию: «Благословляется членам ХРИСТ[ИАНСКО]-СОЦ[ИАЛИСТИЧЕСКОЙ] РАБОЧ[Е]-КР[ЕСТЬЯНСКОЙ] ПАРТИИ быть прихожанами Храма Гребневской Божией Матери и священнику С. Калиновскому быть духовным руководителем помянутой партии»^[10].

На чаепитии, состоявшемся после проведения 15 июня 1919 года патриархом Тихоном литургии в храме Гребневской иконы Божией Матери, Фёдор Жилкин обратился к патриарху с двумя вопросами: присоединение членов партии к данному приходу и утверждение иерархом обращения с просьбой благословить работу партии. В число сделанных на последнем документе собственноручных помет патриарха вошли подчёркивание фразы «около Бога поставить своё Великое Человеческое Я» и надпись на полях «Не совсем ясно!», а на обороте бумаги им была оставлена резолюция: «Пусть работают в духе заветов Христовых и посколько они в своей жизни и деятельности будут осуществлять оные — постолько Святая Церковь будет призывать на них Божие споспешествующее благословение»^[10].

Вскоре Жилкин был арестован, и 30 сентября 1919 года состоялся суд над ним, на котором Калиновский выступал свидетелем защиты. Жилкин был признан судом виновным «в помещении имени сотрудника Советской власти с коммерческой целью и для рекламирования своей партии», а сама партия признавалась вредной^[10]. В 1920 году ХСРКП была запрещена органами власти, после чего Калиновский на время отошёл в тень^[11]. Протопресвитер Николай Любимов 25 июня 1920 года дал такие показания по делу закрытия ХСРКП:

Я докладывал Патриарху Тихону обо всех обстоятельствах данного дела. Относительно участия, связанного с деятельностью Христианско-Социалистической Рабоче-Крестьянской Партии Патриарх мне сказал, что он теперь убеждён, что Жилкин провокатор, прохвост, как выразился Патриарх, да и к тому же сбежавший с 70 000 руб. партийных денег. Этой партии помогал и всячески содействовал Н. Д. Кузнецов, который чрез эту партию пытался найти компромисс между светской и церковной властью. Кузнецов всячески защищал Жилкина, Жилкина поддерживал свидетель Калиновский, которого равно знаю и которого не высоко ценю по его крикливой и шумливой деятельности. Совершенно не понимаю, чем увлекаются в нём его поклонницы. Участие Калиновского в этой партии я объясняю всецело приспособлением к духу времени. Я совершенно искренне удостоверяю, что, по моему мнению, христианство и социализм несовместимы. Я неоднократно беседовал на эту тему с Патриархом Тихоном, и он тоже искренне соглашался со мною, что христианство и социализм несовместимы^[10].

В 1921 году, во время голода в Поволжье, Калиновский организовал бесплатную столовую при храме, активно участвовал в сборе пожертвований в пользу голодавших^[5][11].

7 августа 1921 года Калиновский был арестован на станции Озёры и заключён в Коломенскую тюрьму; через три дня освобождён, вернулся домой^[11]. За всенощным бдением под праздник Преображения Господня Калиновский провёл беседу с верующими посёлка Озёры Коломенского уезда Московской губернии. Как следствие последнего события, 26 августа 1921 года он был арестован: ему вменялась агитация «против Советов посредством проповеди». 2 сентября подследственный Калиновский дал подписку, что проведение им религиозных обрядов и произнесение проповедей не коснутся политики как таковой^[3]. 22 сентября дело по обвинению Сергея Калиновского «в политических мотивах» было прекращено^[11].

В донесении 3/16 февраля 1922 года благочинного 4-го отделения Сретенского сорока́ протоиерея Василия Вишнякова архиепископу Крутицкому Никандру (Феноменову) так описывался храм, где настоятельствовал Сергий Калиновский:

В Гребневск[ой Иконы Божией Матери], на Луб[янской] пл[ощади], церкви богослужение совершается ежедневно и применительно к народу, бывающему на площади: всенощная в 7 — 8 часов в[ечера], а обедня в 10-11 утра. При ц[еркви] сестричное братство и поёт народ, а проповеди произносятся кроме местных священников и приглашаемыми проповедниками духовными и светскими (каковы Преос[вященный] Антонин [Грановский], Пр[отоиерей] В[ладимир] Страхов, Н. Д. Кузнецов и др.). Всё это привлекает народ в церковь. Но в то же время здесь наблюдается и некоторое ненормальное явление — неисполнение Патриаршего распоряжения о новшествах — открытие Царских врат в неположенное время, стояние на архиерейской кафедре, чтение на русском языке, нахождение на Св. Престоле горшков с цветами и ёлками, допущением мирян-проповедников [неразборчиво] сектантов, угощение духовенства и мирян в храмо[вой] части^[12].

Весной 1922 года Калиновский принял активное участие в начатой властями кампании по изъятию церковных ценностей. 31 марта 1922 года в «Известиях ВЦИК» было опубликовано его «Открытое письмо к верующим православным», которое выделялось своим воинственным тоном на фоне нижегородских, саратовских и петроградских воззваний в поддержку этой кампании и содержало намёки на грядущую церковную революцию, хотя там не было прямых выпадов против патриарха Тихона^[13]. Как отчитался отдел агитации и пропаганды Московского комитета РКП(б), участие Калиновского в данной кампании не принесло желаемых плодов — причину тому партийцы увидели в «несоответствующей сану внешности у попа»^[3].

Государство не осталось в стороне от внутрицерковной борьбы. Результатом стала инструкция, принятая 11 апреля 1922 года в ГПУ. Согласно документу в Москве должна была быть организована внутрицерковная оппозиция из духовенства, задачей которой стало через «безусловно твёрдого и решительного священника» — имелся в виду Калиновский — выработка резолюции, главными целями которой бы являлись патриарх Тихона и высшая церковная власть. Дополнительным пунктом должен был стать обязательный призыв к обновлению иерархии и созыву Поместного собора. На Калиновского, согласно инструкции, также возлагалась обязанность по установлению связей с петроградскими соратниками путём поездки к ним^[3].

19 апреля 1922 года на квартире Сергия Калиновского состоялась встреча представителей московского духовенства и советской власти. В числе духовенства были, помимо самого Калиновского, заштатный епископ Антонин (Грановский), священники Иоанн Борисов и Леонид Николостанский. Со стороны власти пришли уполномоченный VI отделения Мосгуботдела ГПУ Михаил Шмелёв и сотрудник VIII («ликвидационного») отдела Народного комиссариата юстиции Михаил Галкин, который ещё 3 апреля получил от Московской комиссии по изъятию церковных ценностей задание подготовить и собрать инициативное собрание священников, «стоящих за изъятие церковных ценностей». Патриарх Тихон был признан вредоносным для государства и «прогрессивного» духовенства, и в соответствии с инструкцией партийцев «революционеры» от церкви должны были открыто выступить против её главы. Доводами убеждения для священников послужили обещания свободы в миссионерстве и проведении съездов, а также разрешения на внедрение собственных идей в церковной сфере. Епископу Антонину (Грановскому) предложили подумать о возможности получить церковную кафедру. В заключительной части собрания присутствовавшими был сформулирован ряд задач: подготовить воззвание к верующим, присоединиться к участию в новом журнале, за издание которого отвечал Калиновский, и укрепить связи с «прогрессивным духовенством» Петрограда^[14].

Из числа московских сторонников изъятия ценностей только Сергий Калиновский согласился участвовать в готовящемся перевороте. Он с воодушевлением принял лидеров нарождающегося обновленческого раскола: священников Александра Введенского и Евгения Белкова, Владимира Красницкого, которые прибыли из Петрограда, и Николая Русанова и Сергия Ледовского, прибывших из Саратова. Им он сообщил, что готовит к печати первый номер журнала «Живая Церковь», для которого он сам придумал название^[15]. Редакция помещалась у него на квартире: Москва, угол Лубянской площади и Мясницкой улицы, 2/4 (у Гребневской церкви)^[16]. Тут же было решено дать организуемой ими группе название «Живая Церковь»^[17].

29 апреля 1922 года в помещении Политехнического музея Калиновский давал показания на процессе по делу о сопротивлении изъятию церковных ценностей в Москве. Отвечая на вопрос, задевает ли изъятие из церквей священных сосудов религиозное чувство верующих, вместе с епископом Антонином и протоиереем Сергием Ледовским утверждал, что любовь к ближнему позволяет отдать все сосуды^[18].

Вскоре был подготовлен первый номер редактируемого Калиновским журнала «Живая Церковь», который открывался передовой статьёй самого редактора, выдержанной в необычайно воинственном тоне^[16]:

Довольно молчать! Наступил момент, когда православный русский народ ждёт решающего голоса церкви.
По вине старого бюрократического и иерархического строя взаимоотношения между ставленниками б. правящих классов и советским государством стали абсолютно невозможными. Обнаружено моральное банкротство церковных ныне существующих порядков. Всякий дальнозоркий сын церкви должен сбственными усилиями иметь гражданское мужество и решительность, принять меры к спасению и торжеству православной церкви при помощи поместного собора, основной задачей которого должна быть выработка постановления о положении православной церкви в Советской Республике, о ея конституции и ея руководстве. Осуждая всякое вмешательство церкви в дела государства, вполне поддерживая интересы трудящегося класса, воспользовавшись правом печатного слова, предлагаем всем болеющим о судьбах церкви в переживаемый момент высказать в нашем журнале свои соображения по поводу обновления и оживления церкви на евангельских началах.

Да воскреснет Христос в сердцах верующих!
Да возгорится огонь любви и братства!
Да поможет Бог в нашем пути!
Да здравствует «Живая Церковь»?!^[19].

К 18 часам 8 мая номер журнала уже был издан 10-тысячным тиражом, и на стол Троцкого два экземпляра журнала легли в тот же день вместе с экземпляром одноимённого издания в городе Пензе^[20].

В начале мая 1922 года Калиновский составил документ, названный «Проект докладной записки во ВЦИК, исходящей от некоторой части духовенства и мирян православной церкви». Краснов-Левитин и Шавров отмечают: «Подтекст этого, очень плохо, канцелярским языком написанного документа таков: надо выделить группу духовенства, которая должна стать частью государственного аппарата. Именно это и было заветной мечтой всех деятелей „Живой Церкви“»^[21]. Данный «Проект…» стал первым программным документом нарождающегося обновленческого раскола^[5] и сыграл значительную роль в его организационном оформлении^[3].

10 мая 1922 года газета «Правда» сообщила о появлении нового церковного течения «неоцерковников». Заявление Калиновского в том же издании придало патриаршему посланию от 28 февраля 1922 года политический характер и несоответствие духу православия. Помимо тезиса о возможности смещения патриарха Тихона с помощью Собора, в газете сообщалось о введении в богослужение, не взирая на запрет патриарха, различных новшеств^[20].

12 мая поздним вечером священники Александр Введенский, Владимир Красницкий, Евгений Белков, Сергий Калиновский и псаломщик Стефан Стадник прибыли на автомобиле к Троицкому подворью на Самотёке, где встретились с поджидающим их начальником конвоя. Калиновский при этом решил остался внизу в передней, сказав «Нет, я не пойду, идите вы», а трое петроградских священников и псаломщик в сопровождении двух работников ГПУ поднялись по лестнице в приёмную патриарха^[22]. Современный историк Сергей Иванов выдвигает версию, согласно которой священники-заговорщики старались произвести на патриарха Тихона как можно более благоприятное впечатление, дабы усыпить его бдительность, а личность Калиновского могла бы его насторожить^[13]. Сохранить образ послушных клириков, которые пекутся о церковном благе, «прогрессивному духовенству» помогло то обстоятельство, что обвинения патриарху, уже распространяемые в советской прессе, предъявлены были от имени правительства, а не от их собственного^[23].

13 мая Калиновский подписал программный документ московских, петроградских и саратовских группы «Живая Церковь» под названием «Верующим сынам Православной Церкви России»^[24], в котором несогласные с начинаниями советской власти церковные деятели получили ярлык «контрреволюционеры». В то же время документом предусматривался скорейший созыв Поместного собора «для суда над виновниками церковной разрухи, для решения вопроса об управлении церковью и об установлении нормальных отношений между ней и Советской властью»^[3]. 15 мая участвовал в религиозном диспуте в зании Московской консерватории, где доказывал, что «сама жизнь властно диктует необходимость церковной реформы»^[25].

16 мая в числе других инициаторов обновленческого раскола Калиновский встретился с патриархом, во время встречи ему был передан ответ председателя ВЦИК. Также патриарху Тихону было доложено о согласии с кандидатурой митрополита Ярославского Агафангела (Преображенского), при этом, согласно донесению, оповещение Ярославского архиерея о назначении его заместителем в церковном управлении оставалось за патриархом. Два кратких письма последнего, полученные пришедшими на встрече, содержали следующее: сообщение митрополиту Агафангелу о временной передаче ему церковного управления и просьбу протопресвитеру Николаю Любимову организовать приём и размещение Ярославского митрополита в Донском монастыре. Любимову письмо передал лично Калиновский, а с сообщением митрополиту 17 мая поехал в Ярославль Красницкий^[26].

18 мая вместе со Введенским и Белковым Калиновский явился к патриарху Тихону; целью их визита стала просьба о передаче им патриаршей канцелярии. Требование было предъявлено в виде документа под названием «Докладная записка Инициативной группы прогрессивного духовенства Живая Церковь» и с подписью «Вашего Святейшества недостойнейшие слуги: Введенский, Белков, Калиновский»; на этот документ патриарх Тихон наложил резолюцию, в которой поручил «поименованным ниже лицам принять и передать … синодские дела … [и дела] по Московской епархии» архиереям Российской Православной Церкви митрополиту Агафангелу (Преображенскому) и епископу Клинскому Иннокентию (Летяеву), а до его прибытия епископу Верненскому Леониду (Скобееву)^[27][28].

«Инициативная группа прогрессивного духовенства» пошла на обман как патриарха, так и церковной общественности, предприняв захват высшего церковного управления^[13]. Полученный документ не давал права ни на какие-либо управленческие полномочия, результатом чего стали первоначальное его сокрытие и последующее создание подложных копий просьбы Калиновского сотоварищи: отличием было упоминание Высшего церковного управления вместо канцелярии патриарха^[27].

Вечером того же дня в одной из московских гостиниц, где проживал Александр Введенский, состоялось первое организационное собрание нового ВЦУ. Прибывший на собрание епископ Леонид (Скобеев) сразу выразил согласие его возглавить^[29]. Калиновский стал членом ВЦУ и управляющим делами^[2][1]. Ночью патриарха увезли в Донской монастырь и на год заключили «под строжайшей охраной, в полной изоляции от внешнего мира, в квартирке над монастырскими воротами, в которой раньше жили архиереи, находившиеся на покое»^[30].

19 мая «Инициативная группа», теперь уже под названием ВЦУ, прибыла на Троицкое подворье, где их ждал епископ Антонин (Грановский), прибывший, чтобы возглавить новый управленческий аппарат — в ответ на письменную просьбу «инициативной группы „Живая Церковь“». Заняв Троицкое подворье, ВЦУ в лице Введенского, Калиновского и Белкова не стало дожидаться ни митрополита Агафангела, ни уехавшего к нему в Ярославль Красницкого, а немедленно приступило к работе под руководством епископа Антонина (Грановского)^[30], который с 1921 года находился под запрещением в священнослужении, которое на него наложил Патриарх Тихон за самовольное введение новшеств в богослужение^[31].

Кроме этого, в «Известиях ВЦИК» и «Правде» 20 мая 1922 года были опубликованы два заявления Калиновского, бывшего в то время чуть ли не ежедневным собеседником сотрудников РОСТА. Так, заявление в «Правде» гласило: «Вчера, после долгой беседы, нами было достигнуто соглашение с патриархом Тихоном о том, что церковная власть, впредь до окончательного сформирования церковного управления, переходит к временному высшему церковному управлению в составе: епископа Антонина, епископа Леонида, протоиерея Введенского, священников Красницкого, Калиновского и Белкова, диакона Скобелева и представителя мирян Хлебникова»^[32], что не соответствовало подлинным намерениям патриарха Тихона^[13].

Занявший Троицкое подворье священник Владимир Красницкий^[33] организовал там «Центральный комитет группы „Живая Церковь“», куда вошёл и Калиновский^[34]. 30 мая последний был избран членом обновленческого Московского епархиального управления^[2].

Однако карьера Калиновского в обновленчестве, едва начавшись, стала клониться к закату, чему способствовало то, что остальные члены ВЦУ были «не очень высокого мнения о талантах Калиновского»^[16]. В первые же дни раскола он был оттеснён на задний план^[35]. После выпуска второго номера «Живой Церкви», датированного 23 мая 1922 года^[36], его отстранили от редакторства^[16] с выражением благодарности за инициативу в третьем номере журнала: «Переходя с нынешнего номера в руки редакционной коллегии наш журнал „Живая Церковь“ должен с особой благодарностью отметить смелый почин своего первого редактора, о. Сергия Владимировича Калиновского, во время самой тяжелой церковной реакции боровшегося за обновление Церкви, добившегося разрешения на первый православно-христианский журнал, давшего самое имя той группе своих собратьев, которая приняла из рук его поднятое им знамя оживления Церкви и выносит это знамя теперь на всероссийскую ширь общественной жизни»^[37].

В июне того же года он был уволен от должности управляющего делами ВЦУ, но при этом возведён в сан протоиерея. 18 августа 1922 года Калиновский добровольно вышел из обновленческого Высшего церковного управления^[2].

Осенью того же года ВЦУ направило Калиновского в Крым для организации там обновленческого управления^[3] с освобождением от должности настоятеля храма Гребневской Божией Матери^[38]. Вошёл в состав обновленческого Таврического епархиального управления^[2].

Калиновский вместе с другими представителями обновленческого духовенства Крыма пытался отобрать у верующих «тихоновской ориентации» Александро-Невский кафедральный собор в Симферополе^[3]. 2 декабря 1922 года член обновленческого епархиального управления протоиерей Иван Фёдоров получил мандат, на основании которого кафедральный собор передавался обновленцам. Калиновский намеревался провести в соборе богослужение, однако собравшиеся прихожане заблокировали вход в собор и не пустили его. В результате обновленцы решили «Собор закрыть впредь до особого ходатайства»^[39]. Тем не менее, с 3 по 19 декабря Калиновский числился настоятелем собора^[2]. В итоге прихожанам удалось отстоять храм^[3].

Во время проходивших в Крыму процессов против православного духовенства и мирян Калиновский привлекался следствием в качестве эксперта^[3].

В феврале 1923 года он был освобождён от должности члена правления Таврического епархиального управления и стал членом правления Таврического епархиального свечного завода^[2].

В том же году Калиновский снял сан^[2], краткое заявление о чём было опубликовано в газете «Безбожник». Этот свой шаг он объяснил тем, что под влиянием контрреволюционных выступлений духовенства разочаровался в Церкви^[35][3].

В том же году Калиновский перешёл на антирелигиозную работу. Он был сотрудником газеты «Безбожник»^[40], также ездил по стране с антирелигиозными лекциями. В своих выступлениях с особой ненавистью высказывался против обновленческих лидеров, в том числе Александра Введенского, ставя под сомнение его религиозные убеждения^[3].

На антирелигиозном поприще Калиновский известности не снискал. Сохранилось совсем немного эпизодов из его атеистической деятельности. Известно, что он выступал с лекциями в Москве в 1923 году^[41]. В житии священномученика Михаила Околовича, составленном игуменом Дамаскином (Орловским), выступление Калиновского осенью 1924 году в Иркутске описывается так^[42]:

Первым выступил Калиновский, который заявил, что до революции люди были ограничены в развитии, теперь же они свободно могут решать все вопросы. Например, раньше не знали, что такое солнце, теперь знают. Люди теперь все тайны узнали, и религии теперь для них не нужны. Затем он стал высмеивать сотворённый Господом Ангельский мир, святителя Николая Чудотворца и в заключение призвал обращаться к науке, а не к Богу, так как наука для человека — всё и где наука, там, мол, нет Бога, и призвал присутствующих нести свет знаний в деревню, чтобы и там перестали веровать в Бога.

В январе 1925 года читал лекции и участвовал в диспутах в Свердловске с местными обновленческими священниками, один из которых, как сообщалось в советской печати, после первой же лекции отрёкся от Бога^[3]. В 1927 году Центральный совет Союза безбожников СССР отмечал, что по СССР стали разъезжать гастролёры-антирелигиозники, которые нередко работали по соглашению разъезжающими для этой цели «церковниками». Такой диспут, как правило, кончался поражением церковника, но вознаграждение они делили пополам. В числе таких «гастролёров» был отмечен и Калиновский^[43]. Обновленческий епископ Николай Русанов упоминал в апреле 1928 года, что Калиновский «ездит со со своими безбожными лекциями по СССР»^[44].

Краснов-Левитин и Шавров приводят такой один анекдот из атеистической эпохи его жизни без указания даты и места, со слов профессора Николая Кузнецова^[35]:

Рассказывают, что на одной из фабрик Калиновский старался доказать, что Бога нет. «Каким же образом вы долгое время были священником?» — спросил его один из верующих рабочих. Калиновский не нашёл ничего лучшего, как сказать: «Да, я обманывал народ». Тогда рабочий, обращаясь к присутствующим, остроумно заметил: «Вот видите, граждане, он много лет нас обманывал; может быть, — он обманывает нас и сейчас, утверждая, что Бога нет?»

По данным Краснова-Левитина и Шаврова, «в течение десяти лет он ютился на задворках антирелигиозной пропаганды и умер в полной безвестности в 30-х годах»^[35]. Дата и место его смерти неизвестны. Известно, что в феврале 1931 года он был ещё жив и числился в Московском отделе народного образования^[2].

Долгое время личность Сергея Калиновского не привлекала исследователей. Первой работой, где подобно о нём рассказывалось, было трёхтомное сочинение «Очерки по истории русской церковной смуты», написанные Анатолием Красновым-Левитиным и Вадимом Шавровым и впервые изданное в Германии в 1977 году. Авторы подробно разобрали историю возникновения обновленческого раскола, дали характеристики его деятелям и попутно дали краткие справки об их судьбах до их присоединения к обновленчеству. Так как многие данные авторы узнавали с чужих слов, а не из архивных источников, то приводимая информация не всегда была достоверна^[45]. Так, про Калиновского они привели ошибочные сведения, что он родился «около 1886 года в семье священника. После окончания Духовной семинарии и академии он был рукоположён в 1910 году в священники»^[5]. Калиновскому авторы книги дали нелестную характеристику: «будучи одержим всю жизнь карьеристским зудом, не имел, однако, главных качеств, необходимых для крупного карьериста: таланта, энергии и силы воли» и там же привели высказывание о нём Александра Введенского: «Мелкий человек»^[35].

В 2000—2010-х годах в связи с изучением истории Русской православной церкви в 1910—1920-е годы, в том числе и обновленческого раскола, церковными и светскими историками в поле их внимания попал и Сергий Калиновский, впрочем, специально на его фигуре авторы данных трудов не останавливались^{[9][13][40][46][47][48][49][50]}. Одной из наиболее содержательных публикаций 2000-х годов в плане упоминаний о Калиновском была вышедшая 2009 году в «Вестнике ПСТГУ» статья Н. А. Кривошеевой «Всецело приспособление к духу времени», где раскрывалась его роль в деятельности «Христианско-социалистической рабоче-крестьянской партии» в 1919—1920 годы^[10]. Историк Сергей Иванов опубликовал в «Вестнике ПСТГУ» статьи «О причинах передачи св. Патриархом Тихоном канцелярских дел группе священников в мае 1922 г.» в 2011 году^[13] и «Хронология обновленческого „Переворота“ в русской Церкви по новым архивным документам» в 2014 году^[51]. Данные статьи уточняли роль Калиновского в возникновении обновленческого раскола, хотя автор не акцентировал внимание именно на нём.

В 2012 году вышел 29-й том «Православной энциклопедии», где была впервые опубликована биография Сергия Калиновского, написанная современным исследователем обновленчества священником Илиёй Соловьёвым на основе опубликованных к тому времени источников^[3].

В 2015 году начальник отдела научно-справочного аппарата РГАКФД Инна Серёгина писала, что ей не удалось найти не только фотоизображений Калиновского, но и описания его внешности^[52].

В 2016 году вышел фундаментальный труд современного исследователя обновленчества протоиерея Валерия Лавринова «Обновленческий раскол в портретах его деятелей»^[53], где помещена в том числе и биография Сергия Калиновского. Кроме того, автор вместе с биографией опубликовал и фотопортрет Калиновского^[2].

• Духовная нищета сектантов // Псковские епархиальные ведомости. 1914. — № 22. — С. 721—723.
• Церковь и Жизнь // Живая церковь. 1922. — № 1. — С. 1—2.
• На заре обновления // Живая церковь. 1922. — № 2. — С. 13.
• В чем сущность «Живой Церкви»? // Живая церковь. 1922. — № 3. — С. 12—13.

• Краснов-Левитин А. Э., Шавров В. М. Очерки по истории русской церковной смуты. — М.: Крутицкое Патриаршее подворье, 1996. — 672 с. — (Материалы по истории Церкви. Книга 9). — ISBN отсутствует.
• Косик О. В. Истинный воин Христов: Книга о священномученике епископе Дамаскине (Цедрике). — М.: Изд-во ПСТГУ, 2009. — С. 47-49
• Соловьёв И., свящ. Калиновский Сергей Владимирович // Православная энциклопедия. — М., 2012. — Т. XXIX : К — Каменац. — С. 489—491. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-025-7.
• Иванов С. Н. Хронология обновленческого «Переворота» в русской Церкви по новым архивным документам // Вестник ПСТГУ. Серия 2: История. История Русской Православной Церкви. — 2014. — № 3 (58). — С. 24—60.
• Лавринов В. В., прот. Обновленческий раскол в портретах его деятелей. — М.: Общество любителей церковной истории, 2016. — С. 309. — 736 с. — (Материалы по истории Церкви. Книга 54). — ISBN 978-5-9906510-7-4.

Эта статья входит в число хороших статей русскоязычного раздела Википедии.