«Поэтические воззрения славян на природу» (полное название «Поэтические воззрения славян на природу. Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований, в связи с мифическими сказаниями других родственных народов») — фундаментальное исследование А. Н. Афанасьева (1826—1871) по славянской мифологии, впервые изданное в 1865—1869 годах. Главный труд автора, над которым он работал 17 лет, и, возможно, всей мифологической школы в русских этнографии и фольклористике XIX века. Книга оказала большое влияние на современников и имеет большое историческое значение. Книга не переиздавалась полностью в течение более 130 лет, только в 1980-е вышли сокращённые издания отдельных частей. Многократно переиздавалась в постсоветские годы. Также к ней были изданы справочные материалы и комментарии[1]:6-14[2]:8-9.
Для своего времени А. Н. Афанасьев был выдающимся собирателем фольклора. Исследователи отмечали важные достоинства «Поэтических воззрений славян на природу»: объём эмпирического материала и его систематизацию[2]:6.
Направление, взятое А. Н. Афанасьевым и Ф. И. Буслаевым, подвергли резкой критике Н. Г. Чернышевский и Н. А. Добролюбов. Они указали на оторванность их теоретических построений от жизни и интересов народа, на недопустимость механических сопоставлений совершенно разнородных явлений, на шаткость и неубедительность выводов[5]. А. Н. Афанасьев отвечал на критику Н. Г. Чернышевского[6].
Ошибочность методологических посылок Афанасьева стала очевидна уже к концу XIX века. Крупнейший русский и советский этнограф Д. К. Зеленин писал по этому поводу:
Старая работа А. Н. Афанасьева «Поэтические воззрения славян на природу» в своё время имела большое значение, однако давно уже утратила всякую научную ценность. А. Н. Афанасьев был наиболее последовательным сторонником мифологической школы, возводившей всё земное к небесному началу. Теории Гримма, Шварца и Макса Мюллера доведены им до крайности. В своих работах Афанасьев использовал статьи из малодоступных русских провинциальных изданий, однако даже пользоваться его трудами только как собранием материалов не рекомендуется, так как он не всегда разграничивает объективное изложение фактов и собственные выводы[7].
М. К. Азадовский замечал, что Афанасьев подгонял различные явления народной жизни и поэзии к заранее данным схемам мифических представлений[2]:6.
В. Я. Пропп отмечал, что уровень Афанасьева как исследователя фольклора и мифологии был невысоким[8]. Исходя из своей общей теории происхождения народной поэзии из мифа, Афанасьев объявляет и некоторые славянские народные праздники остатками религии поклонения солнцу[8]. Эта так называемая «мифологическая» теория, как показали позднейшие исследования, ошибочна, однако в ранний период развития исследований она имела многих сторонников как в Западной Европе, так и в России[8]. В исследовательских трудах Афанасьева поэтизировалась искусственно сконструированная солнечная мифология древних славян[8].
не столько реконструировал древнюю мифологию, сколько завершал её строительство, прерванное введением христианства. Создавая величественную картину славянских языческих верований, Афанасьев выступает не столько как исследователь, но и как сотворец, продолжатель мифологического процесса[9]:232.
Со временем стала очевидна ошибочность и многих лингвистических выводов и сопоставлений Афанасьева[1].
В этой работе наиболее последовательно выражена славянская кабинетная мифология. В один ряд с подлинными богами Афанасьев ставил таких, отнесение которых к богам, а в ряде случаев и само наличие которых в традиции сомнительно: Белобог, Вазила, Весна, Горыня, Жыж, Жыцень, Зирка, Зюзя, Купала или Купало, Лада или Ладо, Лето, Леля, Масленица, Овсень, Цеця, Чур, Ярила или Ярило. Афанасьев основывался на материале Древлянского, составившего описания «богов», содержащие большое число фантастических деталей и не принимаемые большинством исследователей[3].
Все вышеперечисленные недостатки не помешали тому, что труды Афанасьева в области славянской мифологии остаются весьма популярными и в новейшее время — как среди исследователей, так и среди массового читателя. Академик В. В. Иванов считал, что Афанасьев прозорливо предугадал, не имея в наличии доказательств, многие научные выводы, которые будут сделаны впоследствии[2]:6-7. Теория Афанасьева оказала значительное влияние на формирование влиятельной в наши дни теории «основного мифа»[11]. В то же время работы Афанасьева пользуются большой популярностью и у представителей псевдонауки пишущих о славянской мифологии[1]:8.
Издания
Поэтические воззрения славян на природу. — 1-е изд. — М.: Изд. К. Солдатенкова.
Поэтические воззрения славян на природу. — М.: Индрик, 1994 [репринт].
Поэтические воззрения славян на природу. — М.: Современный писатель, 1995. — (Славянский мир). — 10 000 экз. — ISBN 5-265-03309-2, ISBN 5-265-03305-X.
Мифы, поверья и суеверия славян. Поэтические воззрения славян на природу. — М.: ЭКСМО; СПб.: Terra Fantastica, 2002.
Славянская мифология (Поэтические воззрения славян на природу; Происхождение мифа). — М.: Эксмо, СПб.: Мидгард, 2008. — 1520 с. — (Гиганты мысли). — 4100 экз. — ISBN 978-5-699-27982-1, ISBN 5-91016-014-3.
↑ 1234567Башкатов И.Слово и миф: славянская мифология, или Духовный подвиг Александра Афанасьева // Афанасьев А. Н. Славянская мифология (Поэтические воззрения славян на природу; Происхождение мифа). — М.: Эксмо, СПб.: Мидгард, 2008. — С. 5—11. — 1520 с. — (Гиганты мысли). — 4100 экз. — ISBN 978-5-699-27982-1, ISBN 5-91016-014-3.
↑Гусев В. Е. Русские революционные демократы о народной поэзии. М., 1955. С. 94—143.
↑Топорков А. Л. А. Н. Афанасьев в полемике с Н. Г. Чернышевским? (Эпизод из журнальной полемики 1850-х гг.) // Из истории русской фольклористики. СПб., 2013. Вып. 8. С. 369—418.
↑Зеленин Д. К. Восточнославянская этнография. М.: Наука, Глав. ред. вост. лит-ры, 1991. С. 13—14.
↑Топорков А. Л.Миф и славянская мифология в творческом наследии А. Н. Афанасьева // Теория мифа в русской филологической науке XIX века. — М.: Индрик, 1997. — С. 151—235. — 456 с. — (Традиционная духовная культура славян / Современные исследования). — ISBN 5-85759-052-3.
